А раны эти не затянутся,
И боль-трясина не уйдет.
Они с тобой навек останутся.
Не жди, их время не сотрет.(c)
И боль-трясина не уйдет.
Они с тобой навек останутся.
Не жди, их время не сотрет.(c)
Неважно, что в номере осталось его сердце.
Не имеет значения, что он слышал, как оно разбилось.
Никому не интересно, что он выходил по кровавым осколкам.
Потому что невозможно вынести лед в серых глазах, если знаешь, как они могут плавиться.
Потому что невыносимо смотреть в насмешливо-высокомерное лицо, если помнишь, как оно искажалось.
Потому что теперь все кончено.(c).Сон
И это пугало его. Многое его пугало. И одиночество в том числе.<...>Быть одному по собственной воле, значило, что он может передумать и в любой момент выбрать общение. Быть одному против воли, означало бы, что он не контролирует ситуацию, а он рисовался тем, что контролирует ее, хоть немного.
<...>А прямо сейчас ему было невероятно одиноко. Он жаждал не общества тех, кто позволит ему упиваться своей депрессией, а тех, кто заставит его забыть о ней, заставит его почувствовать хоть что-то.
(с).Cinnamon,"Прекрасный мир".
<...>А прямо сейчас ему было невероятно одиноко. Он жаждал не общества тех, кто позволит ему упиваться своей депрессией, а тех, кто заставит его забыть о ней, заставит его почувствовать хоть что-то.
(с).Cinnamon,"Прекрасный мир".
